[identity profile] gayaz-samigulov.livejournal.com posting in [community profile] uralhistory
При устройстве крепостей к востоку от Урала, на границе с
казахской степью, кроме всего прочего принималось во внимание и
их возможное значение для развития русско-среднеазиатской торгов-
ли. Крупным центром меновой торговли с казахами Среднего жуза,
ташкентцами, кашгарцами и бухарцами стал, вскоре после своего ос-
нования, Троицк [21, с. 729]. Быстрому развитию троицкой торгов-
ли способствовало его выгодное положение на старинной караванной
дороге в Сибирь [6, с. 290-291]. С самого основания Петропавлов-
ска, поставленного на известной караванной дороге из Сибири, на-
чалась в нем меновая торговля с Западным Китаем, Кокандом и Буха-
рой [42, с. 179].
Описание путей из Европейской России и Сибири в Среднюю
Азию, иногда краткое, иногда достаточно подробное, содержат доку-
менты ХVI-ХVII вв. В 1595 году из Казани в Казачью орду вышло по-
сольство царя Федора Ивановича во главе с Вельямином Степановым.
Путь его лежал на Каму, оттуда Башкирским краем, минуя Уфу, выхо-
дил в верховья реки Урал (посольство шло по дороге, отмеченной на
карте 1755 года). Переправившись через Урал близ современного
Оренбурга (или Орска -?), оно достигло реки Иргиз, а от нее выш-
ло к бассейну Сарысу и далее - к Таласскому Алатау по одному из
описанных выше путей. На всю дорогу посольство затратило девять
недель. Возвращалось же оно по "калмыцкой" дороге до Сарайчика, а
от него, до Самары, - по "ногайской" дороге. На этот путь был
затрачен 51 день [92, с. 293-295; 155, с. 67-68; 159, с. 64]. В
1614 году из Самары через Сарайчик по "ногайской" (и хивинской)
дороге в Ургенч проследовало посольство М. Тихонова и А. Бухаро-
ва [108, с. 151-305].
Крупным торговым центром Сибири, столицей Сибирского хан-
ства в ХV веке была Чимга-Тура (Тюмень), расположенная в ни-
зовьях реки Тура. Город находился на караванном пути из Средней
Азии, идущим вдоль рек Сарысу, Ишим, Тобол, Тура и ее притоков к
перевалам через Урал, а оттуда, по притокам Камы и по ней самой,
к Казани. Как считал В. С. Батраков, по этому пути в раннее сред-
невековье, вероятно, шла основная торговля Средней Азии с Булга-
рией на Волге. Когда же столица Сибирского ханства была перенесе-
на севернее, в устье реки Тобол, и ею стал возникший здесь город
Кашлык (Искер), значение Тюмени как торгового города падает [13,
с. 12-13].
Вероятно, одним из стимулов движения русских в Сибирь в ХVI
веке было желание выйти на старые, проторенные мусульманскими
купцами торговые пути в Среднюю Азию. Показательно, что в соот-
ветствии с грамотой Ивана Грозного за Строгановыми, стремившими-
ся в Западную Сибирь и организовавшими походы Ермака в этот ре-
гион, было закреплено право беспошлинной торговли в новых местах
с купцами из Средней Азии и других восточных государств [126, с.
7, 54]. Согласно "Сибирской летописи" 1584 года, Ермак, получив
известие о задержании ханом Кучумом бухарских купцов, идущих в
Сибирь, немедленно отправился в путь для их освобождения [45, с.
9]. Присоединение Сибирского ханства к России не ущемляло торго-
вых интересов городов Средней Азии. Это, в свою очередь, содей-
ствовало дальнейшему развитию русско-среднеазиатских сношений че-
рез Сибирь. С 1596 года в Тюмень уже стали приходить бухарские
караваны [42, с. 212]. В ХVII веке в Тобольске, Тюмени, Туре уже
существовали крупные колонии выходцев из Средней Азии, в основ-
ном из Бухары [45; 159, с. 81-83]. Анонимный датский путешествен-
ник, побывавший в Тобольске в 1666 году, писал: "Эти бухарцы ве-
дут большую торговлю товарами, которые их факторы (торговые аген-
ты - А. Т.) каждогодно вывозят из Китая и из большой империи Хи-
ны в их страну Бухарию и оттуда перевозят в Тобольск на верблю-
дах" [4, с. 169].
Важнейшей торговой магистралью, соединяющей Среднюю Азию с
городами Сибири - Тобольском и Тюменью, в ХVI-ХVII вв. была "са-
рысуйская" дорога [6, с. 285; 11, с. 83; 44, с. 83; 52, с. IV]. В
1694 году по этой дороге проследовало посольство из Тобольска в
Среднюю Азию. Маршрут его достаточно подробно описан казаком Фе-
дором Скибиным. Выйдя из Тобольска, оно двигалось вверх по Ирты-
шу "до Калмыцкого перевоза до Шаншинских юрт", затем, перепра-
вясь через Иртыш, через Адбашский острог, через реку Вагай, мимо
озера Якишул к реке Ишим. Далее путь шел вверх по Ишиму до урочи-
ща "бор Шанши-Карагай" (вероятно, где-то в трех днях пути вверх
по Ишиму от современного Петропавловска [90, с. 48]). Перейдя
здесь на правый берег Ишима, посольство продолжало движение че-
рез приишимские степи по прямой ветке "сарысуйской" дороги (10
дней) к верховьям Ишима. "А с вершины Ишима реки, перебредши Ка-
менный брод до Казачьей орды до ... Туркестана города, дорога ле-
жит прямо на зимний полдень..." по "сарысуйской" же дороге [92,
с. 263-265]. Через 62 дня после выхода из Тобольска посольство
вступило в Туркестан. Путь же от Тобольска до Бухары занял 75
дней [44, с. 83].
Ф. Скибин упоминает еще об одной дороге из Тобольска в Сред-
нюю Азию. Она шла вверх по реке Тобол до Царева городища (город
Курган), Утяцкой и Камыцкой слобод. Отсюда путь шел степью. Сле-
дуя по нему, через пять дней выходили к Ишиму. После переправы,
придерживаясь большой луки Ишима, через пять дней достигали Ка-
менного брода, а далее описанной выше "сарысуйской" дорогой - в
Туркестан [92, с. 266-267].
Функционирование "сарысуйского" караванного пути в предшес-
твующее время, как, впрочем, и других, проходящих через восточ-
ную часть урало-иртышского междуречья и подробно описанных А. Х.
Маргуланом [75; 76, с. 29; 77, с. 62-63], в подтверждается сущес-
твованием большого числа памятников оседлой земледельческой
культуры в степи. Это развалины городских и сельских поселений,
городищ-крепостей, замков-убежищ, остатки ирригационных сооруже-
ний и караван-сараев. Обнаружены они в бассейне рек Сарысу, Джез-
ды, Кенгир, в низовьях Нуры, на Ишиме, в районе его большой излу-
чины, в горах Улутау и Арганаты, то есть почти на всем протяже-
нии "сарысуйской" дороги [41; 76, с. 29, 33-35; 77; 79]. Уже пе-
ред первыми русскими путешественниками и исследователями они
предстают в виде развалин [29, с. 141-148; 30, с. 112-113; 92, с.
264; 110, с. 58; 117, с. 514; 131; 156, с. 39, 74-75]. Часть этих
памятников, судя по их расположению, без всякого сомнения, была
связана с караванными путями. Большинство из них датируются
ХIII-ХVI вв., но среди них есть, вероятно, и более ранние, отно-
сящиеся к домонгольскому времени (VIII-ХII века) [79, с. 5, 16,
36].
По описанию арабского географа ал-Идриси, кимаки, населяв-
шие и степи Центрального Казахстана, имели 16 городов, размещав-
шихся на торговых трассах и по берегам озер и рек. О городах ки-
маков-кыпчаков Х-ХI вв. сообщают и другие арабские писатели и
географы [66, с. 98-108].
С древнейших времен Центральный Казахстан, особенно бассейн
рек Сарысу, Джезды, Кенгир, был крупным центром металлургическо-
го производства, население которого занималось добычей руды и
выплавкой меди, золота, серебра и их торговлей [78]. А. Х. Маргу-
лан размещает здесь город Гарбиана (Гурбаян), близ которого, сог-
ласно ал-Идриси, находятся рудники серебра. "Из этих рудников до-
бывают много металла. Шашские (ташкентские - А. Т.) купцы отправ-
ляются к ним с товарами для обмена, покупают там у них много вер-
блюдов с большим количеством товара (меди и серебра) и вывозят
его во все страны" [5, с. 221-222; 78, с. 8-9; 79, с. 8]. Наибо-
лее ранние известия о торговом пути, ведущем в глубь казахстан-
ских степей и лесостепь Западной Сибири к кимакам, занимавшим их
в конце I тысячелетия, восходят к Тамим ибн Бахру (начало IХ в.)
и Ибн ал-Факиху (конец IX-начало Х вв.). Исходной точкой этого
пути был город Тараз в долине реки Талас. С. М. Ахинжанов, осно-
вываясь на данных этих и других авторов, сопоставляет его с хоро-
шо известной караванной дорогой Ханжол ("ханская дорога") [8, с.
167]. В середине XVIII века она соединяла культурные оазисы доли-
ны рек Талас и Чу с городами Западной Сибири, а со второй полови-
ны XIX в. - с Акмолинском, Атбасаром и Петропавловском [ 64, с.
1-3; 75, с. 69-70; 76, с. 29; 77, с. 62-63; 153, с. 1-3]. "Сары-
суйский" караванный путь С. М. Ахинжанов соотносит с дорогой к
кимакам, которая была довольно подробно описана Гардизи (середи-
на ХI в.). Последний же использовал не дошедшие до нас географи-
ческие сочинения начала Х века [8, с. 167-172].
В степях Приуралья и Зауралья помимо многочисленных камен-
ных и кирпичных строений, часть из которых вряд ли была погре-
бальными сооружениями [53, с. 41-43, 46, 53, 72-84, 92-99], за-
фиксированы и развалины укрепленных и неукрепленных поселений.
Датировка этих памятников, в большинстве случаев, не определена.
Располагались они, как правило, близ более поздних караванных до-
рог. П. И. Рычков оставил описание развалин крупного города Беле-
нана на реке Сарысу, в одном дне пути от озера Телеколь ("сары-
суйская" дорога, караванный путь "Троицк - Бухара") [117, с.
514]. Н. П. Рычков и А. Левшин сообщают о городище в верховьях
Кара-Тургая [67, с. 208-209; 116, с. 64-65; 53, с. 83]. О разва-
линах кирпичных зданий в урочище Караяр (Каражар) на реке Карык-
салды-Тургай (Карынсалды) на северной дороге, отмеченной на "Кар-
те генеральной Оренбургской губернии..." 1755 года, писал И. А.
Кастанье. Причем, еще в середине XIX века здесь сохранялись сле-
ды дорог [53, с. 83-84]. В 50 км к северо-востоку от железнодо-
рожной станции Челкар (старая караванная дорога Оренбург - Буха-
ра) находились развалины кирпичной башни Болгасын, близ которой
отмечен заброшенный арык. У казахов существовало предание, что у
Болгасын когда-то существовал город, обнесенный кирпичной стеной
[53, с. 81]. Небольшие укрепленнные городища отмечены И. А. Кас-
танье на Илеке (у поселка Каракудук, в 40 км севернее
Актюбинска), на реке Гумбет, притока реки Большая Юшатырка (ра-
йон дороги Оренбург - Уфа), на реке Урал ("Чертово" городище, в
18 км к северу от поселка Гумберлинского, к западу от Орска). Им
же приводятся сведения о развалинах каменных строений близ Сак-
марска, Оренбурга, у села Донецкое на левом берегу реки Самара
(дорога "Оренбург - Самара")[53, с. 12, 41, 43, 58, 73].
К золотоордынскому времени (ХШ-XIVвв.), кроме Сарайчика на
реке Урал, В. Л. Егоров отнес Оренбургское городище, стоящее на
месте современного Оренбурга, Тендыкское городище - в 10-12 км от
Гурьева ("хивинская" дорога), городище Астана в урочище Байтан на
реке Большая Хобда и городище в урочище Мавли Берди на реке Уил
(дорога "Оренбург - Хива", описанная А. Левшиным)[40, с.
124-128]. XIV-XV вв. датируется и селище Сигряны I у с. Карино на
правом берегу реки Синара, у старой дороги Челябинск - Усть-Бага-
ряк - Каменск-Уральский [105; 122; 123]. В ХIII в. в низовьях
Иргиза, Тургая, пустынях северо-восточного Приаралья находились,
по свидетельству Рашид ад-Дина, города Аксакал-барби, Барсук, Ка-
ракорум, а от Башкирской земли к югу - город Улубагур, или "Вели-
кая медь" [79, с. 12-13]. Он писал: "Огузхан, направляясь в зем-
лю башкир, остановился в городе,который называется Улубагур" (по
[78 с. 9]).
Надо отметить, что в золотоордынский период города у кочев-
ников возникали под воздействием вполне определенных экономичес-
ких и политических факторов. Одним из них было стремление к воз-
рождению старых домонгольских торговых и ремесленных центров,
стоящих на оживленных торговых трассах [48, с. 108].
В 1245 году из Лиона к монгольскому Великому хану папой
Иннокентием IV был отправлен с миссией монах ордена францискан-
цев-миноритов итальянец Плано Карпини. С низовий Волги он просле-
довал в Хорезм по хорошо известной в то время "хивинской" дороге
(так же, как и век спустя арабский путешественник Ибн-Баттута
[46, с. 72; 112, с. 6-8]. Через шесть лет после возвращения Пла-
но Карпини, в 1253 году, французский король Людовик IX направ-
ляет к монголам монаха-минорита Гильома Рубрука. Он должен был
выяснить возможность союза с Великим ханом в борьбе против исла-
ма, союза крестоносцев с монголами в войнах в Малой Азии [112, с.
13-17]. Г. Рубрук дает весьма краткое описание своего маршрута от
Волги в Среднюю Азию и обратно [112, с. 122-125, 182-185]. Ве-
роятнее всего Г. Рубрук через зауральские и казахстанские степи
ехал по "калмыцкой" и "сарысуйской" дорогам [79, с. 11; 112, кар-
та; 165, с. 46].
Некоторые данные о дорогах через интересующий нас регион
дает описание похода Тимура (Тамерлана) 1391 года против Тохтамы-
ша, хана Золотой Орды, в 1391 году. Через Яссы и Сауран Тимур с
200-тысячной армией, следуя на север по "сарысуйской" дороге,
достиг гор Улутау. Такое начальное направление маршрута ни у ко-
го не вызывает возражений, также как и его окончание: от хорошо
известных в то время бродов через Урал, близ устья Ори (где,
кстати, Тохтамыш заблоговременно устроил засады), по "московской"
дороге (Орск - Самара) к Самарской Луке и далее - на север, до
реки Кондурча. На берегах этой реки в июне 1391 года Тимур пол-
ностью разгромил армию Тохтамыша. Путь от Улутау до устья Ори
достаточно четко не определен и существует несколько вариантов
его идентификации [40, с. 220, карта; 47, с. 437-443; 51, с. 173.
Карта "Казахстан в XIV-первой половине XV в."].
В Х веке в районе Мугоджарских гор располагались огузские
крепости Нуджах и Бадагах, а между северо-восточными склонами
этих гор и отрогами Южного Урала - города Даранда (Дендера) и
Дарку [50, с. 358-359]. Даранда и Дарку, по ал-Идриси, - "два ма-
леньких города, в них есть рынки, ремесла и превосходные товары"
[91, с. 221]. Караванный путь в огузские степи начинался от севе-
ро-западных пограничных крепостей Хорезма [50, с. 358; 164, с.
172-175].
В тургайских и улутаусских степях, по мнению А. Х. Маргула-
на [79, с. 7], находились два других города, о которых сообщает
ал-Идриси, - Хиам (Киян) и Джаджан (Чачан). Путь к ним от
Аральского моря проходил по реке Руза, в которую ниже Хиама впа-
дает большая река, текущая с севера, с гор Мургар (Мугоджары по
А. Х. Маргулану)[91, с. 221]. Примерно в низовьях реки Тургай на
итальянской Каталонской карте мира 1375 года показан населенный
пункт Конгликент, соответствующий Ханка-Киши ал-Идриси [79, с.
9-10].
В 921-922 гг. из Багдада в Булгарию и обратно прошло по-
сольство багдадского халифа во главе с Ахмедом Ибн-Фадланом. Путь
его лежал через Хорезм, Устюрт, Приуральские степи. А. П. Кова-
левский реконструирует его маршрут следующим образом: Джурджания
(Куня-Ургенч) - Устюрт - реки Чаган - Эмба - Сагиз - Уил - озеро
Челкар - река Урал (в районе Уральска) и далее через район Самар-
ской Луки в Булгар. [57, с. 125, 130-131]. Путь от Чагана до ре-
ки Урал совпадал, вероятно, с дорогой Чаган - Кандарал (на Эмбе)
- Уил - Уральск [115, с. 324-326, 328]. Из общего контекста по-
вествования Ибн-Фадлана и отдельных его замечаний следует, что
посольство следовало вполне определенной большой дорогой, проло-
женной в степи [57, с. 31, 128].
Наличие оживленной торговли между Северо-Восточной Европой и
Средней Азией в I-начале II тысячелетий подтверждается не только
сообщениями арабских источников ( Макдиси, Ибн Русте, ал-Масуди,
Ибн Хаукаль, ал-Гарнати и др.) [35, с. 160; 43, с. 32; 57, с. 29;
95, с. 197], но и находками в Прикамье значительного количества
восточного художественного металла, хорезмийских и куфических мо-
нет, привозных бус, раковин каури и ряда других предметов [7, с.
62-63; 31; 32, с. 86-88, 187; 33; 35, с. 8-44, 151; 107; 114, с.
80-82; 138, с. 121, 145; 139, с. 46, 57; 143, с. 81-99; 144; 166;
и др.]. Наличие восточного художественного металла, куфических и
хорезмийских монет, шелковых тканей, привозных бус, раковин кау-
ри в Южном Приуралье свидетельствует о том, что в торговые связи
со Средней Азией в I-начале II тысячелетия были вовлечены и пле-
мена современной Башкирии [2; 9; 25; 27, с. 111; 35, с. 13-15;
69; 70, с. 125-127; 71, с. 117; 127, с. 76-87; 130, XXVIII, 56].
Рассматривая каналы проникновения художественного металла Восто-
ка в Прикамье, В. П. Даркевич приходит к выводу, что в IX-X вв.
существовало два пути из Хорезма в Булгарию: один - "хивинской"
дорогой в низовья Волги и вверх по ней; другой - дорога, описан-
ная Ибн-Фадланом. Появление же восточного металла в Башкирии
(клады на Ике, Белой и Уфе) он связывает с набегами башкир на Хо-
резм, с данью с купеческих караванов или с торговлей в укрепле-
ниях на северной границе Хорезма [35, с. 153]. Однако террито-
риальное распределение восточных сосудов, монет [25, с. 194-195;
35, с. 154, табл. 51, 1 и 52] и другого восточного импорта впол-
не определенно, на наш взгляд, указывает на возможность функцио-
нирования в разные периоды I-начала II тысячелетий дорог "Орен-
бург (Орск) - Казань", "Оренбург (Орск) - Уфа - Казань", "Орен-
бург (Орск) - Самара", а также торговой трассы от устья реки Ори
на север вдоль восточного склона Урала. О возможности действия в
VI в. караванного пути "Оренбург (Орск) - Самара" и "дороги
Ибн-Фадлана" может, вероятно, свидетельствовать клад сасанидских
драхм, найденный на городище именьковской культуры Кармалинское
на Самарской Луке, а также единичные кости верблюда на других по-
селениях этой культуры [83, с. 172, 176-177]. На Самарской Луке
находилась одна из наиболее удобных переправ через Волгу, кото-
рая активно использовалась в булгарское, а, возможно, и в добул-
гарское время [20].
А. А. Иессен, анализируя распространение изделий иранского
происхождения, пришел к выводу, что в ахеменидское время они мог-
ли проникать на Южный Урал и в Приуралье (Прикамье) по двум ос-
новным путям: через Кавказ и Предкавказье на Волгу; через Сред-
нюю Азию на Южный Урал. Он также отмечал, что "в раннем средневе-
ковье использовались в основном те же пути, по которым в более
древние времена постепенно развивались межплеменной обмен и тор-
говля" [49, с. 228, 230]. По мнению К. Ф. Смирнова, постоянный
караванный путь из Хорезма и других стран Средней Азии и Передне-
го Востока в Приуральские степи был проложен уже к прохоровскому
времени (к IV в. до н. э.) [128, с. 281; 129, с. 155]. Им также
подмечено, что все переднеазиатские вещи на территории южноу-
ральских степей в савроматское время (VI-V вв. до н. э.) связаны
с бассейном рек Орь, Илек, Урал, на участке от Орска до Оренбур-
га, Дема и Белая [128, с. 284.]. И хотя за последние годы коли-
чество находок ценных древневосточных изделий на Южном Урале зна-
чительно выросло, география их распространения практически не из-
менилась [100; 119]. Эти же районы в V-II вв. до н. э. являются и
местом концентрации разнообразных импортных предметов массового
спроса: стеклянные и каменные бусы, керамика, бронзовые зеркала и
т. п. [99; 101, с. 122-129; 113, с. 97, 110-111, 116-117; 120;
129, с. 174]. Все это, на наш взгляд, может свидетельствовать о
функционировании в савроматское и раннесарматское время некото-
рых из тех караванных дорог, которые в XVIII-XIX вв. связывали
Прикамье и Южный Урал со Средней Азией: "Бухара - Оренбург", "Хи-
ва - Оренбург", "Бухара - Орск", "Оренбург (Орск) - Уфа", "Орен-
бург (Орск) - Казань" (и, вероятно, другие - см. комплекс нахо-
док из Уральской области [100]).
В район Оренбурга и Орска выходил и торговый путь, описан-
ный Геродотом (Геродот, IV, 21-25). Этот путь, связывающий степи
Северного Причерноморья, лесостепные районы Поднепровья и По-
донья с Южным Уралом, документируется находками зеркал "ольвий-
ского" типа [128, с. 259-261]. Находки таких зеркал близ Орска
(Биш-Оба), в междуречье Бузулука и Самары (Елга), в бассейне ниж-
ней Самары у Самарской Луки (Андреевка, курган у Кашпирского по-
ворота) [1, с. 22-23; 18, с. 118-119; 128, с. 157-159] могут, ве-
роятно, свидетельствовать о том, что одна из возможных веток
"торгового пути Геродота" совпадала с "московской" дорогой ("Са-
мара - Оренбург - Орск").
Северо-западными пограничными пунктами Хорезма в конце V-I
вв. до н. э. были городища Большая Айбугир-Кала и Бутен-Тау
I-III, расположенные на восточном чинке Устюрта (дорога "Хива -
Оренбург" вдоль западного берега Аральского моря) [14; 161; 162,
с. 76]. Здесь же, на восточном чинке, близ городищ, раскопаны мо-
гильники кочевого населения IV-II вв. до н. э., в погребальном
обряде и инвентаре которых отчетливо выступают черты раннесармат-
ской (прохоровской) культуры Южного Приуралья. Исходя из этого,
В. Н. Ягодин выдвинул предположение, что кочевники, зимовавшие в
юго-западном Приаралье, на границах Хорезма, весной поднимались
на Устюрт, в частности в район городищ, а к лету перекочевывали в
Южное Приуралье [160, с. 48; 162, с. 76-78; 163; см. также 72].
Вероятно, эти группы кочевников и могли сопровождать караваны,
идущие из Хорезма на север, в приуральскую лесостепь, также как
казахи подотделения улу-шектинцев в XIX веке или огузы IX-XI вв.
[164, с. 174]. Торговые связи племен лесостепного Приуралья с
земледельческими областями юга через приуральские степи продолжа-
лись и в конце I тысячелетия до н. э.-начале I тысысячелетия н.
э. Об этом свидетельствуют предметы южного импорта в памятниках
пьяноборской и кара-абызской культур [65, с. 74-75].
В памятниках лесостепи Зауралья и Западной Сибири второй по-
ловины I тыссячелетия до н. э.-первой половины I тысячелетия н.
э. многочисленны находки предметов среднеазиатского и ближневос-
точного импорта, прежде всего изделий массового спроса [39; 55;
59, с. 78, 80-82; 61, с. 45; 80, с. 73-75; 84, с. 71, 73; 85, с.
19-20; 87, с. 100, 158; 96, с. 14; 134, с. 63; 136, с. 133; 143,
с. 61-64, 99-105; 154, с. 175-176, 178]. Вполне вероятно, что
часть золотых предметов из Сибирской коллекции Петра I, датируе-
мых этим временем, происходят из грабительских раскопок на терри-
тории Притоболья [81, с. 199-200; 82, с. 41]. Импорт в Зауралье и
Западную Сибирь поступал с торговыми караванами из оседло-земле-
дельческих центров Средней Азии. Существование именно караванной
торговли подтверждается наличием, иногда значительным, костей
верблюда в культурных слоях поселений и городищ лесостепи [62, с.
171; 86, с. 50-51; 87, с. 117; 121, с. 235; 133, с. 154]. Причем,
памятники эти расположены близ караванных дорог XVII-XIX вв.: го-
родище Чудаки на реке Юргамыш близ ее впадения в Тобол; Рафайлов-
ское городище и поселение Рафайловский остров на Исети, между ее
устьем и устьем реки Миасс; Узловское поселение и городище Актау
на Ишиме. На Рафайловском городище и расположенном рядом поселе-
нии Рафайловский остров, кроме того, обнаружено большое количес-
тво фрагментов среднеазиатской станковой посуды, в том числе и
тарных сосудов. [87, с. 77, 100]. Характерно расположение и дру-
гих городищ раннего железа. В Зауралье наиболее южные из них
сконцентрированы в районе г. Челябинска на реке Миасс [60; 98].
Отсюда цепь городищ тянется с юга на север вдоль реки Караболка и
смыкается с системой городищ по рекам Багаряк, Синара, Исеть и
Тобол на севере лесостепной зоны [16; 17; 56; 122; 123; 125; 147;
87, с. 9]. Одним из самых южных городищ в Притоболье является го-
родище Чудаки, а самыми южными на Ишиме - Актау, на окраине Пет-
ропавловска, и Далматовское, примерно в 50 км севернее Петропав-
ловска.
На некоторых поселениях южной лесостепи кости пушных зверей
составляют до 63-67% от общего количества диких видов, в то вре-
мя как на северных лесостепных поселениях преобладают кости ко-
пытных. Этот факт может указывать на солидное значение здесь про-
мысла пушнины [133, с. 153], которая вероятно вывозилась в южные
страны. Население зауральско-западносибирской лесостепи могло
выступать и посредником в торговле мехами для таежных племен То-
боло-Ишимья [87, с. 161].
Все это, вероятно, свидетельствует о возможности функциони-
рования во второй половине I тысячелетия до н. э.-начале I тыся-
челетия н. э. караванных путей, проходящих вдоль Ишима ("сарысуй-
ский"), Тобола, а также дороги "Троицк - Челябинск - Камен-
ск-Уральский". Степная часть этих дорог в настоящее время не
прослеживается, так как неравномерность археологической изучен-
ности Южного Зауралья и Северного Казахстана пока не позволяет
выявить районы концентрации имеющегося здесь импорта. Места же
находок отдельных импортных предметов точно накладываются на
трассы позднейших караванных путей. Например, серебрянный фалар
греко-бактрийского производства обнаружен на левом берегу реки
Ишим у железнодорожной станции Сурган (неопубликован, хранится в
фондах музея археологии Челябинского госуниверситета), там, где
когда-то проходила "сарысуйская" дорога.
Существование торговых связей населения лесостепной и лес-
ной полосы Западной Сибири с торгово-ремесленными центрами Сред-
ней и Передней Азии во второй половине I-начале II тысячелетия,
пожалуй, ни у кого не вызывает сомнений. О них свидетельствуют
находки изделий восточной торевтики, привозных бус, ляпис-лазури,
китайских монет и зеркал и других импортных предметов [см. напри-
мер: 24; 28, с. 128; 35, с. 45-48; 58, с. 93; 145; 146; 154, с.
215]. Несомненно, часть их попала в Зауралье и Западную Сибирь
через Булгарию. На существование оживленных торговых связей наро-
дов Сибири с Булгарией указывает огромное количество булгарских
изделий в этом регионе. Наметить пути, по которым поступал в этот
регион восточный импорт, позволяют, в какой-то степени, находки в
лесостепи.
Серебряная чаша и остатки шелковой ткани найдены в одном из
погребений X-XI вв. Синеглазовского могильника под Челябинском
[132]. Из этого же могильника происходит денарий короля Германии
Генриха I (919-936 гг), что указывает, вероятно, на наличие
"...по крайней мере эпизодических связей племен причелябинского
региона с населением Восточной Европы" [104, с. 155]. В одном из
курганов середины I тысячелетия н. э. могильника у с. Малково
близ Чебаркуля, найдено "китайское зеркало" и остатки шелковой
ткани (дорога "Челябинск - Бирск" - ?).
Ряд находок восточного художественного металла VII-IX вв.
происходит из бассейна реки Исеть (Сосновское, Широковское,
Усть-Миасс, Юлдус, Шадринский уезд) [35, с. 154, табл. 51, II;
124; 157], на пути из Средней Азии в Среднее Прикамье и Приу-
ралье по Тоболу, Исети, Чусовой, Сылве [35, с. 153].
Таким образом, анализ письменных и археологических источни-
ков свидетельствует о том, что истоки караванной торговли Сред-
ней Азии с племенами леса и лесостепи Урала и Западной Сибири
уходят в середину I тысячелетия до н.э. Огромную роль в этом про-
цессе сыграли, по всей вероятности, кочевники урало-казахстан-
ских степей. В этот период прокладываются, очевидно, наиболее
удобные караванные пути. Окончательно сложившись еще в I тысяче-
летии до н. э., эти пути без значительных, вероятно, изменений
просуществовали до конца XIX века.
Естественно, в разные исторические периоды действовали не
все, а лишь наиболее удобные и безопасные караванные трассы. Так,
в XVI-первой половине XVII вв. "хивинская" дорога с низовий Вол-
ги была временно заброшена в связи с нестабильной ситуацией в Се-
верном Прикаспии. Основные торговые пути из Хивы в Россию пере-
местились на Среднюю Волгу (к Самаре или Казани). Хивинский хан
Исфендиар писал в 1641 году царю Михаилу Федоровичу: "...а ныне
учинилися меж нами калмыки и путь заперли, кочуют меж Эмбы и к
Аратамаку" [92, с. 167]. Вновь действовать "хивинский" тракт на-
чал лишь после стабилизации обстановки в степи и постройки в ни-
зовьях Урала укрепленного городка Гурьева [155, с. 67, 78; 159,
с. 63]. Однако, вопрос о времени функционирования конкретных ка-
раванных дорог остается пока открытым.
Требует разработки и проблема изменения основных направле-
ний северной торговли среднеазиатских государств в различные ис-
торические периоды. В VI-III вв. до н. э. она, очевидно, ориенти-
ровалась на Приуралье и в меньшей степени на Зауралье и Прито-
болье. Со II в. до н. э. караваны с юга направлялись главным об-
разом в Западную Сибирь (в Притоболье и Прииртышье). Вероятно, с
VII-VIII вв. н. э. все большее значение приобретают пути, веду-
щие в Приуралье и Прикамье. Главным центром торговли со Средней
Азией становится Волжская Булгария, куда и устремляется основной
поток азиатского импорта. Это направление сохраняет свою значи-
мость, вероятно, до XV-начала XVI в., когда основные торговые ар-
терии вновь ведут в Зауралье и Западную Сибирь.
Кроме того, всякое ухудшение взаимоотношений между государ-
ствами Средней Азии и кочевым населением урало-казахстанских сте-
пей вызывало осложнения на торговых путях на север, уменьшало
приток туда товаров. Но несмотря даже на кардинальные изменения
этнокультурной ситуации не только в степи и лесостепи, но и в
Средней Азии, караванная торговля между югом и севером продолжа-
ла существовать на всем протяжении I и II тысячелетий.
Что же привлекало среднеазиатских купцов на далеком севере?
Отвечая на этот вопрос, исследователи называют прежде всего меха.
Действительно, по свидетельству письменных источников, основной
статьей экспорта с Урала и Западной Сибири были меха ценных пуш-
ных зверей - горностая, соболя, белки, куницы, черной лисы, боб-
ра и других [4, с. 169; 10, с. 163; 35, с. 151; 43, с. 161; 57,
с. 138; 92, с. 236].
По свидетельству Макдиси (Х в), Хорезм получал из Булгарии,
кроме мехов, выделанную конскую кожу (юфть), мед и воск, орехи,
кору тополя, бересту, рыбий клей, рыбий зуб (моржовые клыки),
бобровую струю, амбру [13, с. 12; см. также 91, с. 180, 202].
Предметом вывоза служила и слоновая кость (бивни мамонта). О пос-
туплении ее из северных стран через Хорезм сообщает Ибн ал-Факих
(Х век) и ал-Гарнати (XI век) [97, с. 171; 111, с. 52]. Булгария
же получала их благодаря своим торговым операциям с Приуральем,
Прикамьем, Зауральем и Западной Сибирью. Однако, большинство из
этих товаров могло поступать в Среднюю Азию, особенно в Туркес-
тан и Бухару, и непосредственно из Зауралья и Западной Сибири,
как это и было в XVI-XVIII вв.
Естественно, предложенная работа лишь первая попытка наме-
тить пути по которым с середины I тысячелетия до н. э. осущес-
твлялись торговые связи оседло-земледельческих центров Средней
Азии и Южного Казахстана с Уралом и Западной Сибирью. И, несом-
ненно, проблема реконструкции древних караванных дорог требует
более глубокого и всестороннего историко-археологического иссле-
дования.
This account has disabled anonymous posting.
If you don't have an account you can create one now.
HTML doesn't work in the subject.
More info about formatting

Profile

История Южного Урала

January 2013

S M T W T F S
  1 2345
6789101112
13141516171819
20212223242526
2728293031  

Style Credit

Expand Cut Tags

No cut tags
Page generated Jul. 7th, 2025 06:59 pm
Powered by Dreamwidth Studios